Иллюстрация: Богдан Ступка, кадр из фильма «Тарас Бульба»

Тема евроинтеграции пост-советских стран очень важная. Эта тема не может не быть важной, поскольку с ней связан геополитический выбор целых наций. В то же время мало кто понимает, что же стоит за термином «евроинтеграция». Никто не задумывается, какие цели преследуют государства, вступающие в ЕС и те, что уже являются его членами. И мало кому интересно даже, какие реальные последствия евроинтеграция повлечет (все считают, что те красивые картинки, которые они видят в Европе, просто переместятся через западную границу).

Во-первых, немного истории. Мы очень склонны верить, что все, что не делается – к лучшему, что человечество излечилось от всех недостатков и прогресс неизбежно ведет нас вперед, а во главе этого прогресса Европа. Если смотреть на прогресс максимально узко (материальный уровень жизни, комфорта индивида), то спорить с этим вроде бы глупо. Действительно, уровень жизни Евросоюза, при всей его скрываемой неравнозначности, в целом такой, что постсоветским и афро-азиатским странам в подавляющем большинстве остается только завидовать.

Между тем, Евросоюз структура очень молодая и хрупкая. Изначально она была образована как чисто экономическая структура, на которую уже потом одели идеологический флер. Но в 50-ых гг когда предшественник ЕС только появился, его название говорило само за себя – Европейское объединение угля и стали (которое затем скорректировали на «Европейское экономическое сообщество»). То есть это было объединение крупнейших корпораций, занимающихся угледобычей и металлургией. Тогда же при ЕЭС были созданы необходимые органы управления этим «союзом» – Ассамблея, Совет министров и суд. В нынешнем виде при ЕС существуют Европарламент, Еврокомиссия и Суд Евросоюза.

Если ты был экономически неинтересен этой структуре, не имел залежей этих ископаемых, (или, напротив, мог выступать конкурентом), ты мог биться головой о стену, но никто бы не начал с тобой переговоры. ЕЭС, как он тогда назывался, состоял из шести государств – Франция (безусловный лидер), Западная Германия, Италия и страны Бенилюкса. По тем временам в объединение намеренно не принимали Великобританию (тотальный должник США, будет играть на руку американскому капиталу), Ирландию (всегда наводняла мир дешевой рабочей силой) и т.д.. О членстве в тогдашнем «ЕС» каких-то государств третьего мира вообще речи не шло.

Но в капиталистическом мире не принято было, ни тогда, ни сейчас ссылаться на бизнесс-интересы. Поэтому при отказе ссылались на то, что хорошо звучало – на права человека, на демократию.

Надо напомнить, что именно Западная Европа – колыбель либерализма, подорвавшего феодально-монархические идеи и государства, и основанного на учении о правах человека. Вообще, когда ты являешься автором идеи, очень удобно потом всех учить, правильно ли они ее понимают, причем бесконечно учить можно даже очень простой идее. И также монопольно наказывать за ошибки в ее понимании.

Так вот, в Европе XXв. очень много стали придавать значения правам человека. И проверять, где они соблюдаются, а где нет.

Недостаточно демократичная страна таким образом должна была исправиться, так как того требовали основатели ЕС. А потом, пожалуйста, двери ЕС открыты. Если же права человека достигали нужного уровня, то, как в анекдоте, уровень поднимался повыше. Так, когда к первым шести членам («внутренние шесть», как их прозвали) в 70-80-ых гг добавились, наконец, новые члены, никто еще не додумался толковать, скажем, свободу выражения как право на пропаганду гомосексуализма и инцеста, а право на жизнь вообще, как право на лишение жизни безнадежно больных (эвтаназию). (Сейчас это одни из самых ходовых «критериев»). Гендерное равенство стали понимать, как механическое распределение женщинам не менее 1/3 штатных функций в каждом европейском учреждении. Защита прав нацменьшинств (еще один важный показатель соблюдения прав человека) в 90-ые простиралась до открытой поддержки Европой раскола в крупных государствах – не-членах ЕС типа СССР и Югославии (что сопровождалось массовыми беспорядками, изгнанием коренного населения, даже войнами).  

В общем, соблюдение прав человека стало основным критерием оценки при одобрении политики не-европейских государств в целом и проверке готовности государства к вступлению в ЕС. Получалось даже выгодно, если государство не было готово. Его (в первую очередь, его законодательную систему, напрямую влияющую на экономику) можно было долго и увлекательно перестраивать, как вздумается старым членам ЕС. Мало демократии, мало рыночной экономики в экономике, не соблюдаются права человека... Для всего этого была придумана промежуточная стадия – кандидат в члены ЕС

Но и кандидатом надо еще стать. Поэтому придумали еще одну стадию – ассоциация. Только после подписания договора об ассоциации с ЕС, государство теоретически вправе подать заявку на вступление в ЕС. Но до этого надо провести все требуемые реформы, во исполнение статей договора.

Турция, к примеру, находится в ассоциированном членстве с 1960 г. Из недавно получивших ассоциированный статус (в 2000-ых гг.) числятся Израиль, Сербия, ряд африканских стран типа Алжира и Египта. Молдова официально начала переговоры об ассоциации в 2010 г., подписала договор в 2014 г. Украина вела переговоры с 2007 г. Примечательно, что арест и осуждение Юлии Тимошенко должен был вроде как негативно повлиять на перспективы Украины подписать договор, поскольку европейские государства были категорически против столь недемократичного поведения партнера. Но вскоре выяснилось, что это – не проблема, и даже «выборочное правосудие» на Украине не мешает ЕС с удовольствием все подписать, а Тимошенко будет продолжать «сидеть» (другого оппозиционера, Луценко, правда, выпустили). В итоге, Украина подписала договор в 2014 г, после трагических событий, о которых все знают.

Примечательно, что соглашение об ассоциации, в случае каждой страны, как правило, идет рука об руку с соглашением о свободной торговле (в редких случаях, как Швейцарии и Южной Кореи «свободная торговля» идет без всякой ассоциации). В случае Молдовы, обратите внимание, соглашение называется «о расширенной свободной торговле. В случае Украины – «о всеобъемлющей зоне свободной торговли».

Суть его проста – пересмотр таможенной политики государства в отношении евротоваров. Таможня – щит экономики. Удар по телу экономики, не прикрытому этим щитом, может быть смертельным. Надо очень хорошо разбираться в последствиях изменений таможенных тарифов, пусть даже внешне незначительных. Но разбираться не в чем – никто, как правило, не видел текст документа о свободной торговле. Что они там будут менять, мы пока не знаем. Из периодических, но расплывчатых интервью еврочиновников, которые механически берут жалко смотрящиеся журналисты, ясно только, что будет какой-то подготовительный/промежуточный период.  

Где же сейчас Молдова с Украиной, на каком конкретно участке интеграции? Эти страны попали в очень интересную программу, предназначенную для соседей ЕС (чувствуете разницу? Кого-то берут в большую европейскую семью, близким или дальним родственником, а кого-то определили как соседа). Существует эта форма сотрудничества с 2009 г. (то есть в рамках ЕС это сверх-новый проект). За эти годы состоялось всего четыре саммита ЕС по Восточному партнерству (Вильнюсский был третьим, Рижский 2015 года - четвертым). Помимо нас в программе находятся также Россия, Украина, Беларусь, Грузия, Армения, Азербайджан.

Программа «соседства» или «партнерства» (в нашем случае, Восточного) обязывает соседние с ЕС страны проводить те же реформы, что проводят другие страны для вступления в ЕС… без обязательств ЕС принять эти страны. То есть все реформы проводятся не просто авансом, а так сказать, по собственному желанию «соседей» ЕС, без каких-то встречных (и даже будущих) обещаний с его стороны. Не считая некоторой финансовой поддержки на реформы, что-то около нескольких сотен миллионов евро, что для ЕС, получающего таким образом зависимые правительства-дебиторы на всем протяжении своих границ, очень умеренная плата.

В целом бюджет ВП на 2012-13 гг составлял 600 млн. Евро на всех шестерых партнеров, включая Россию и Беларусь, которые к этой идее относятся нескрываемо враждебно. Поэтому чем более проевропейскую (и заодно антироссийскую) позицию займут прочие члены ВП, тем больше им достанется из указанных фондов.

Надо сказать, что идею Восточного партнерства приписывают руководству Польши и Швеции, а непосредственное руководство проектом до конца 2014 года осуществлял один из более чем почти тридцати комиссаров Еврокомиссии – Ш.Фюле. Официально должность Фюле так и называлась – комиссар по расширению и европейской политики соседства. Именно г-н Фюле и польский и шведский министры иностранных дел наиболее частые гости в Молдове и Украине, именно из этих стран идут гранты (хотя казалось бы, что Молдова, да и Украина, имеют со Швецией? Какие там могут быть «традиционные дружеские отношения»?). Фюле человек в этой системе также очень и очень новый, до 2009 г он был министром у себя в Чехии, и то что ему поручили отношения со всеми соседями Евросоюза, его первая ответственная международная миссия. Когда Фюле надо, он вызывал на помощь своего начальника – председателя Еврокомиссии (до ноября 2014 г) Ж.-М. Баррозу.

О провале Фюле говорит то, что в отличие от других еврокомиссаров, которые по истечении пребывания в функции, немедленно получают другую в обширном бюрократическом аппарате ЕС, после ноября 2014 года он остался без работы. Это большой личный провал, который он глубоко переживает. Правда, похоже, он так и не осознал, как благодаря ему и его патрону США использовали ЕС и Украину в своих геополитических играх.

Но обратите внимание – ни Фюле, ни Баррозу, ни другие еврочиновники никогда не говорили о сроках вступления в ЕС. Они постоянно говорят о правильном европейском выборе, об усилиях, которые Молдова и Украина должны приложить, о реформах, которые надо провести. Зато много говорят об «евроуспехах» местные политики и журналисты, которых на это никто не уполномочивал. На деле же мы готовы отдать все в обмен на кредитную линию и голословную поддержку. Хотя парадокс в том, что чем больше нам дали кредитов, тем меньше мы интересны ЕС как партнер и полноправный член. Мы беднеем и становимся и без того слишком управляемы.    

А что же будет если не вступление? А будет… интеграция. Именно для таких «друзей» ЕС как Молдова с Украиной и появился термин «интеграция». То есть интеграция – это отнюдь не вступление! Это почти бесконечный и часто расплывчатый процесс сближения с существующей европейской системой. И, главное, мало зависящий от нас.

Дмитрий Безобразов, специально для сообщества Олеся Бузины.