Это просто стихотворение. Написанное, когда мне было восемнадцать лет. В Одессе, где я учился на первом курсе университета. Несколько дней весной 1987 года я бродил по городу, и в моей голове то и дело вспыхивали две строчки, невесть откуда взявшиеся:

Вкус жизни чувствую. Во мне живет
Старинных вин шипучее проклятье...

Наверное, они материализовались из запаха цветов на Французском бульваре (тогда – Пролетарском) и чтения книги «Алмазный мой венец» Валентина Катаева.

…а потом я присел на лекции рядом с однокурсницей, которую звали Наташа Ходосова – золотистой блондинкой, словно сошедшей с полотна фламандского художника – и на бумаге появилось еще двенадцать строк. Как сейчас помню, аудитория находилась на первом этаже здания Филологического факультета. Перестройка совпала с половым созреванием.

Одесса. 1987. Журнал «Огонек». Первые публикации Николая Гумилева после многолетнего забвения. Маленькая библиотека на улице Довженко, где я их читал, удивляясь барочной образности его «Капитанов».

…«или, бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвет пистолет, так что сыпется золото с кружев, с розоватых брабантских манжет»…

В общем, читайте. Когда-то я тоже писал стихи. И даже не догадывался о существовании на свете Тимошенко с Януковичем. Хорошее было время! Последние брызги советского шампанского.

РУБЕНС

Вкус жизни чувствую. Во мне живет
Старинных вин шипучее проклятье.
Бокалы вздрогнули. Плеснулся сок и вот
Потек струей на расшитое платье.

Тут стены сухи. Тут глаза горят.
Тут угли тлеют в горнище камина.
На кухне под ножами поварят
В лангет стекает красная свинина.

И вижу Рубенса в таком же кабачке.
Одной рукой он держит кружку с пивом,
Другой – красотке мнет тугую грудь,
Так, что девице даже не вздохнуть.

Рука сильна. Слегка дрожа от ласки,
Как будто в тигле растирает краски.