Полувековой юбилей Шевченковской премии ознаменовался серией неприличных скандалов. Сначала верткий Яворивский (его фамилию многие пишут так: «Я. Воривский») пытался протолкнуть через Шевченковский комитет «произведение» своего зама по Союзу писателей Василия Шкляра - роман с детским названием «Черный ворон» (по «оригинальности» и «свежести» названия это что-то вроде «Черного корсара», «Черной стрелы» и «Черной метки» -- полная черная дыра).

Шкляра, как и Яворивского, знаю лично. Прозаик - никакой. Человек - не лучший. Помню, как он выпрашивал у меня мою книжку «Вурдалак Тарас Шевченко». Собственно, это и была наша первая и последняя встреча (до этого я знал Шкляра только заочно - как автора какого-то пасквиля на меня, появившегося после выхода газетного варианта «Вурдалака»). Как сейчас помню: иду на Крещатик мимо Бессарабки. Навстречу - какое-то усатое мурло с вьющейся седеющей шевелюрой. То ли цыган. То ли мадьяр. То ли просто конокрад. Усы есть, на серьгу в ухе, видно, что еще не накопил. У меня сразу в ушах зазвенели Эмир Кустурица и Горан Брегович одновременно. Они любят такие физиономии - все воры и бандиты у Кустурицы выглядят именно так. Инстинктивно хватаюсь за карман. Неожиданно эта балканская харя представляется «письменником Василем Шклярем». И начинает канючить у меня «в дар» (то есть, пытается, в наглую ограбить) экземпляр «Вурдалака» («Бо я ще не читав!»). Ну, думаю, совсем наглый проходимец: не читал, а гадости на меня уже настрочил. Ответил ему: «Сходи на Петровку, купи!»

Премию этому деятелю «укрсучлита» сначала дали, потом (невиданный случай в нашей истории!) забрали. Разобрались все же, что давать за такое и ТАКОМУ - это уже полный скандал. Как говориться, ниже плинтуса. Так даже пьяные не валяются. К примеру, я убежден, что сам Тарас Григорьевич в пьяном виде (а выпить он был не дурак) всегда лежал выше плинтуса, гордо положив на него свои усищи.

А вслед за тем, выждав паузу, на минувшей неделе, накануне самого празднования 50-летнего юбилея раздачи Шевченковской премии, начал жаловаться в прессе на давление со стороны различных «толкачей» от кандидатов еще и глава Шевченковского комитета Борис Олийник. Грозил отставкой. По возрасту и из-за нервной работы. Намекал даже, что некие не получившие «слона» литераторы его чуть ли не шантажируют. Вроде бы даже руки наложить на себя грозят.

Рук они, конечно, не наложат - чай, не «москальские» Анны Каренины. Могут только чего другого наложить. На это они мастера. И пера. И слова. Как НАЛОЖАТ! Такую творческую атмосферу создадут, такое амбре напустят, что не продохнуть! И всегда создавали и напускали! В 30-е друг на друга в НКВД доносы писали - выясняли, кто больший «враг народа». В 70-е (Борис Ильич те времена, которые он с ностальгией вспоминает, хорошо помнит) хором клеймили «диссидентов». Олесь Гончар тогда (лауреат Ленинской и Государственной премии) так сказал о Солженицине: «Это человек не наших взглядов, не наших убеждений». А сам Борис Олийник заявил: «Как видно со всего, Солженицин, таки пакостный человек, озлобленный против своего народа». А сегодня главный по премиям по-прежнему у нас «клеймитель Солженицина»! Да и не в нем дело. Не в Борисе Ильиче. Кого из них ни назначь, все они, будем откровенны, ПАРТИИ ЛИЗАЛИ ЖОПУ И ДРУГИЕ РУКОВОДЯЩИЕ ОРГАНЫ. И до сих пор ЛИЖУТ! Просто система стала многопартийная, органов много - работа лизунам есть. По прямой окололитературной специальности. Яворивский - КПСС лизал. Кучме - лизал. Теперь Юлии Владимировне лижет с тем же щенячьим восторгом. Очень лизучий человечек. Умеет, собака, изловчиться, подкрасться и лизнуть. А потом отбежит, головку склонит на сторону: косточку бы! Зачем тебе косточка? Язык - без костей. Не протрешь. И суставы в нем не попортишь по причине отсутствия оных.

Напрасно ярые «кобзарепоклонники» призывают возродить премию имени батька Тараса. Не возродите! Как и времена других «батек» -- Махно, Ангела и Зеленого. Батька ваш - лживый. Придуманный на 100 процентов. Верить можно только в то, что не знаешь. Искренне верить в Шевченко сегодня может разве что первоклассник, напуганный школьной учительницей. Или проходимец без стыда и совести.

В Украине высшая государственная премия носит имя человека, не умевшего грамотно подписать свою фамилию. Есть автографы, лежат в Институте литературы имени самого же Шевченко. Как страшную тайну скрывают там, что был он человек «малообразованный, не подозревавший о существовании знаков препинания». Прячут от народа, что нынешний «Кобзарь» -- подделка, коллективный труд, типа Козьмы Пруткова, многих и многих редакторов, начиная с самого первого из них - Евгения Гребинки - автора романса «Очи черные» (привет «Черному ворону»!).

В 1840 году Гребинка обработал писания безграмотного маляра, собственное имя писавшего с малой буквы. А потом, кто только не улучшал «сочинения» Шевченко! От Пантелеймона Кулиша до целого цеха советских и постсоветских «літературознавців», убравших из названия главной «шевченковской» книги во имя пресловутой «украинизации» даже мягкий знак в конце. (Сам-то Тарас писал«КобзарЬ», а не «Кобзар»!) Слишком уж у Шевченко по-русски выходило, языковой разницы, видите ли, не было даже в названии «священной» книги! Так они себе «бога» улучшили, язычники. Споили сначала беднягу «за Украину», а потом все на царский режим списали. Мол, так и было.

Получить сегодня премию имени Шевченко - это публично претендовать на звание шута. Эту премию уже не вылечишь, как не долечили шевченковский триппер. Ее можно давать только за стойкость в борьбе с венерическими инфекциями и алкогольную вместимость. Ничего другого - никаких духовных ценностей, она уже не вмещает. В любой бутылке самогона животворящей духовности больше, чем в этой государственной премии. Пора закрывать корчму «У деда Тараса». Гулянка с сивоусым чертом в кудлатой шапке приелась. А премии раздайте инвалидам творчества. На опохмел.

P.S. Уже когда был дописан этот текст, я вдруг вспомнил смешной эпизод из своего вчерашнего утра. Возвращаясь с пробежки, встретил знакомого профессора, с которым мы любим спорить. Смешно, но заговорили о Шевченко.
-- Вы так категоричны, Олесь! - сказал мой собеседник. - Но ведь Тарас был хорошим поэтом!
-- И что вы из него помните?
-- Ну, хотя бы вот это: «Було колись, панували, та вже не вернеться!» Ведь здорово же?
-- Что здорово? Что все пропало и уже никогда не появится? Разве с такой упадочной идеологией можно построить светлое настоящее, не говоря о будущем? Если бы Шевченко написал: «Було колись, панували, і знов запануєм!», я бы его понял. Но он этого не написал. Это только что я сочинил. Это МОЙ девиз! Вот поэтому я не люблю Шевченко. Он не заслуживает любви.