Парадокс. Потомки научившихся читать крестьян валят памятник своему просветителю

Ломать легко, а создавать трудно. Под натиском канатов довольно легко повален памятник выдающемуся деятелю эпохи, «всеукраинскому старосте» Григорию Петровскому в городе, который с 1926 года носит его имя. Малолетним днепропетровским нацистам, которые весело жгли файера, танцуя на снесенном монументе, вряд ли известны даже самые общие сведения из биографии Петровского. Между тем, чтобы понять, насколько неоценимый вклад в развитие Украины сделал этот человек, достаточно остановиться лишь на одном аспекте его деятельности — ликвидации безграмотности. В украинской истории Григорий Иванович сыграл роль некоего Прометея, вытянув многомиллионное население страны из темноты безграмотности.

20 мая 1913 при обсуждении в Думе бюджета Министерства внутренних дел в дебатах принял участие представитель РСДРП (б) Григорий Иванович Петровский, выступив с речью, написанной для него Лениным. Как только он взял слово, в зале воцарилась гробовая тишина, ведь речь зашла об остром национальном вопросе.

«В Екатеринославской губернии семь десятых населения, если не больше, составляют украинцы, которых официальным языком называют малороссами. Украинский народ терпит бесконечные угнетения со стороны властей... В России великороссов всего 43%, это, значит, меньше половины населения, а между тем весь остальной народ признан инородцами. Таким образом, большинство населения в России не имеет прав и возможности говорить на родном языке и чувствует бесконечное насилие и гнет», — говорил Петровский.

Депутаты Думы зашевелились, залом распространялся недоволен шепот, чей монокль звонко упал на пол. Время от времени выступление прерывалось выкриками с места: «Ложь! Выдумки социал-демократов!». Петровский продолжал.

«Господа, если уродливая и по-крепостнически позорная общая российская безграмотность, безграмотность, охраняемая и насаждаемая нашим правительством, то она еще хуже на Украине... В Екатеринославской губернии насчитывается всего 29% грамотного населения, а затем наблюдается снижение в следующих губерниях до 20%. Вот все те точные данные, характеризующие правительственную политику, которые показывают, к какому... одичанию ведет наше правительство славянские нации большого славянского государства».

О бедах украинских людей труда Григорий Иванович знал не понаслышке. Сам он родился в селе на Харьковщине в семье сапожника и прачки. В возрасте трех лет не стало отца, семья жила в нужде. Отсутствие денег помешала ему получить полноценное образование. Проучившись два года в школе при Харьковской духовной семинарии, Григорий был исключен, поскольку не смог доплатить за обучение пять рублей. На то временя столько стоила корова.

Свое образование Петровский получил самостоятельно: в рабочих кружках, «тюремных библиотеках», склонившись ночам над книгами. С тех пор борьба за всеобщую грамотность и доступ к знаниям стала для Петровского делом всей жизни.

Совершив революцию в России, большевики надеялись, что она быстро перекинется на другие страны и перерастет в мировую. Однако, этим ожиданиям не суждено было сбыться. Партийное руководство не имело иного выхода, кроме как взяться за строительство социализма в отдельно взятой стране. Но как это делать, когда ситуация с общей образованностью населения и элементарной грамотностью катастрофическая?

Только на территории Украины накануне революции неграмотное население составляло 72,1%, на селе — 84,5%. Среди женщин только 7-8% имели базовую грамотность. Это означало, что почти три четверти населения просто не способны полноценно принимать участие в политической, экономической и культурной жизни общества, не могут понять суть правительственной политики, не способны овладевать квалифицированной профессией и новыми технологиями, не говоря уже о принципах марксистской философии, по которой должен был строиться новый лад.

21 мая 1921 Совнарком УССР принял постановление «О борьбе с безграмотностью» и создал Государственную комиссию по ликвидации безграмотности, которую возглавил Григорий Петровский. Согласно постановлению, население страны в возрасте от 8 до 50 лет, которое не умело писать и читать, было обязано учиться грамоте, а грамотное — в порядке трудовой повинности — обучать грамоте неграмотных.

Женский кружок ликвидации безграмотности. Полтавщина. (1926)

Для реализации планов ликбеза («ликвидации безграмотности») создавались кружки при школах и предприятиях. Занятия проходили четыре раза в неделю в течение 3-5 месяцев, и сюда привлекались как дети, так и взрослые. С женщинами, которые имели маленьких детей и не могли посещать пункты ликбеза, учителя проводили занятия дома. За четыре года неутомимого труда количество таких образовательных пунктов достигла 17,5 тыс. В них удавалось одновременно охватить до полумиллиона учеников.

Со взрослыми людьми учителям приходилось нянчиться как с детьми. Их знакомили с азбукой, первые слова иллюстрировали картинками, учили читать по слогам. Одновременно ученикам ликпунктов приходилось на простых примерах объяснять, зачем им нужна грамота. Так, один из плакатов призывал: «Грамотный, прочитай неграмотному. Цари говорили: «Неграмотные народом управлять легче». А мы говорим: «Каждая кухарка должна уметь управлять государством». Была издана книга «Как дед Фома научился письма» о украинском крестьянине, который самостоятельно овладел грамотой и благодаря этому смог осознать важность просвещения в деревне. Параллельно со своей непосредственной функцией ликбез имел целью и разъяснения политики партии и распространения простейших знаний о советском строе.

«В Российском Центральном Исполнительном комитете сидит глава крестьянин-рабочий Калинин, а в украинском — рабочий Петровский, люди избранные крестьянами и рабочими», — говорилось в одном из учебных материалов.

В отличие от рабочих крупных городов, сельские жители воспринимали борьбу с неграмотностью неоднозначно. Мол, надо работать, а не баловством заниматься.

«Не хотели учиться, так заставляли всех ... Проверяли: давали расписаться — как умеешь, отпускали, а не распишешься — надо ходить... А мужики же в то время как рассуждали? — Зачем женщинам грамота? Вон работы сколько — прясть, убирать... На том и закончилась наука...» — цитирует воспоминания своей матери академик Иван Дзюба.

Картина «бойчукиста» Василия Седляра «В школе ликбеза» (1929)

Чтобы заинтересовать неграмотных в учебном процессе, Раднаком разработал целую систему материальных стимулов. Рабочие освобождались на два часа от работы с сохранением заработка. Им предоставлялись 3% скидки на театральные билеты, а также право на внеочередное получение продуктов и промышленных товаров в магазинах кооперации и горторга (наряду с «ударниками производства»). Для выпускников-отличников предназначались специальные премии — денежные, товарные, в виде путевок в санатории и тому подобное. Крестьяне получали 20% скидки при обязательном страховании имущества, вне очереди мололи зерно в мельницах.
Рецидивы возвращения к безграмотности происходили регулярно. Чтобы выпускники ликбезов пользовались приобретенными навыками, в прессе специально для них печатались отдельные разделы. К примеру, в газете «Крестьянин Полтавщины» помещались страницы или подборки материалов для тех читателей, только освоили грамоту. Эти материалы печатались крупным шрифтом с рисунками, доступным для этой категории людей языком — без непонятных слов иностранного происхождения, без канцеляризмов.

Продвигался процесс крайне сложно, гораздо медленнее, чем этого ожидали. Давали о себе знать недостаток средств, нехватка помещений, букварей и даже дефицит бумаги для тетрадей. Не хватало и педагогических кадров. Кроме того, уже через два года, как пришлось отказаться от трудовой повинности, поскольку это вызвало недовольство населения.

В 1923 году ликбез переведен на волонтерские начала. Григорий Петровский основывает добровольное общество «Долой неграмотность!». Лозунг общества гласил: «Каждый грамотный должен научить одного неграмотного!» Только в Киеве в 1925 году организация насчитывала 56000 добровольцев. В конце того же года в результате упорной агитационной работы организация пополнилась еще на 10 000 активистов. «К знаниям, дети труда, сбросьте невежества ночь!» — Призывали плакаты общества.

Сбор книг для сельской библиотеки (1935)

«Стыд, когда до 10 годовщины октября не все смогут прочитать его лозунги. Времени до 10 годовщины уже много», — писала газета «Долой неграмотность!». Окончательно преодолеть безграмотность сначала планировалось до 1927 года, но такие сроки оказались нереальными. По переписи 1926 года, в Советской Украине до сих пор насчитывалось 16 млн. неграмотных лиц. К юбилею Октября базовой грамотой владели чуть более половины населения УССР. Среди жителей городов уровень грамотности достигал 77,2%, среди сельских жителей — 52,6%. На селе неграмотными оставались 1/3 мужчин и 2/3 женщин. Кампания ликбеза продолжалась.

Важно отметить, что ликвидация безграмотности шла в русле другой новаторской политики большевиков — коренизации. То, о чем Григорий Петровский мечтал, выступая с трибуны Государственной Думы, наконец свершилось: украинцы получили доступ к образованию на родном языке. Последствия дискриминационного запрета предыдущего правительства усложняли этот процесс: почти не было методических разработок преподавания на украинском, тяжелой была подготовка учителей и выпуск первых учебников. Нередко обучение шло без букварей и читалок, по текстам газеты «Долой неграмотность!».

«Всегда все новорожденное связано с болезнями, и это дело [украинизации] не представляет исключения. Пока дождешься своих ученых, или приспособят тех специалистов, которые должны будут преподавать у нас на украинском языке, несомненно, мы будем иметь, возможно, некоторое снижение культуры. Но этого пугаться нельзя», — настаивал Григорий Петровский.

Ученики греческой школы. Донбасс (1932)

Национальные меньшинства УССР при этом также получили возможность обучаться грамоте на своих родных языках. Быстрее ликвидировать неграмотность удалось среди украинских русских, евреев и немцев — среди этих национальностей уровень образованности и раньше был выше среднего по республике. Труднее было с греками, молдаванами, болгарами, татарами, армянами. К примеру, татарские мужчины неохотно отпускали своих женщин на курсы из-за сильных патриархальных предубеждений в исламе. В Молдавской автономии УССР ликбез шел медленнее, чем в других уголках страны. Но, в конечном итоге, и представители этих меньшинств в своей массе овладели грамоту.

Индустриализация 30-х годов ставила вопрос о еще большей интенсификации ликбеза. Общество «Долой неграмотность!» прекратило свое существование, передав эстафету новым образованиям. Учителя-волонтеры стали именовать себя «культармейцями» и усилили борьбу с тьмой.

Пополнение рядов неграмотных за счет детей было остановлено благодаря внедрению всеобщего школьного образования трех уровней — младшего (4 года), среднего (7 лет) и старшего (10 лет). 97% детей в начальных школах учились на украинском языке.

Еще на заре индустриализации 1928 года произошел интересный эпизод. Для строительства водохранилища ДнепроГЭС им. Ленина с зоны будущего затопления были отселены ряд населенных пунктов. Их жителям построили новые поселения, одно из которых назвали «Петровский» в честь председателя ВУЦИК. Вскоре Григорий Иванович посетил село для решения неотложных вопросов, а когда пришло время подписывать документы, выяснилось, что никто из переселенцев не умеет писать. Тогда Петровский предложил назвать село «Ликбез» и распорядился в кратчайшие сроки обучить крестьян читать и писать.

Колхозники читают газету. Полтавщина (1937)

К 1939 году грамотой уже владело 90,4% городских жителей УССР и 82,2% крестьян. Уровень грамотности среди женщин составлял 84,6% — в городах и 72,2% — в селах. Руководство страны объявило о полной ликвидации неграмотности. Вклад Григория Петровского в эти достижения трудно переоценить. Из темных, мракобесных, суеверных крестьян советские Украинцы превратились в образованную, современную нацию, в чем непосредственная заслуга «всеукраинского старосты».

История ликбеза, пожалуй, была бы неполной без одного важного момента. Бурное развитие образования в УССР и его мультикультурное разнообразие резко контрастировали с тем, что в это же время происходило на Западной Украине под властью Польши. Варшавское правительство закрывал украинские школы, искусственно ограничивало доступ украинцев к высшему образованию, под запрет подпадал даже сам термин «украинский язык», который приказано было именовать «русинским». В конце 20-х годов неграмотность в Галичине и на Волыни составляла 32% и снижалась достаточно медленно, а из системы высшего образования украинцы были вытеснены практически полностью.

Некоторые исследователи утверждают, что именно низкий уровень образованности в Западной Украине, вызванный польской шовинистической политикой, способствовал распространению среди молодежи идей радикального национализма ОУН, которые даже по сравнению с другими фашистскими идеологиям Европы были крайне примитивными. Там же, где было подпольное начальное образование, оно контролировалось греко-католической церковью, и обильно сдабривалось клерикализмом и национализмом.

После присоединения Западной Украины к УССР советской власти понадобилось еще более десяти лет на искоренение безграмотности, темноты и порожденного ими воинствующего национализма. Это был непростой процесс, поскольку неоднократно учителя, приезжавшие правобережную Украину, чтобы нести галичанам и Волыни свет грамоты, становились жертвами бандеровских банд.

Михаил Бойчук «Петровский среди колхозников»

Сегодня, когда национализм, унавоженный олигархическими деньгами, снова поднялся из могилы, он атакует то, в чем видит свою противоположность. Не зря на фоне того, как правительство закрывает школы, держит учителей на грани выживания, коммерциализирует высшее образование, урезает финансирование науки, молодые малограмотные нацисты сносят памятник самому выдающемуся просветителю Украины — тому, кто научил украинцев читать и писать. Если следующему поколению наших соотечественников понадобится новая кампания по ликвидации безграмотности, в этом не будет ничего удивительного.

Виталий Шевченко, «Земля и Воля»