Терракт на Чаплинке. Фото: hromadske.tv

Взрыв опор ЛЭП в Чаплинке и сопутствующие события — которые нет нужды пересказывать — вызвали бурные обсуждения, и мне хочется заметить, что я отчасти понимаю тех, кто это устроил.

Когда мне было лет, примерно, 15, мне пришло в голову вывести из строя электросеть в родной школе — чтобы погрузить ее во мрак. Мне тогда почему-то казалось, что таким образом я повышу свой авторитет среди одноклассников и, особенно, одноклассниц. Почему я думал, что эта выходка произведет такой благоприятный для меня эффект — я не могу объяснить, как не смог бы объяснить тогда. Совершенное незнание электротехники помешало мне осуществить свой злодейский замысел — но сильно подозреваю, что, в добавок ко всем серьезными неприятностям, которые я бы на себя навлек, это точно не повысило бы мой авторитет. Скорее, взрослые сочли бы меня опасным, неуравновешенным и трудным подростком и вверили бы заботливому присмотру милиции и психиатров. А сверстники бы стали опасливо сторониться.

У меня была, как это бывает с подростками, острая потребность в уважении и в благосклонности противоположного пола, я хотел сделать что-то, чтобы это получить, но мне в голову не приходило задуматься о причинно-следственных связях между тем, что я хочу получить, и моим предполагаемым поступком. Я хочу некоторых вещей и я намерен это громко заявить, чтобы все это заметили. Ну заметят, и что? Я чего-то получу?

Потом я узнал, что такое поведение называется «инфантильным». И оно абсолютно не работает. Чтобы чего-то добиться от других людей — уважения, привязанности, благосклонности, готовности поддержать меня в конфликте — я должен думать об их чувствах и желаниях, а не о своих. В этом большом холодном мире никому нет дела до моих чувств и желаний — и я даже не могу на это жаловаться, пока мне самому нет дела до чувств и желаний других.

Айдер Муждабаев пишет (почему-то от имени всего крымско-татарского народа, хотя непонятно, откуда мы могли бы предположить, что крымско-татарский народ уполномочил Айдера и его друзей оставлять весь народ без электричества), что его чрезвычайно глубоко огорчает нынешний статус Крыма. Не ставя под вопрос искренность его чувств, я хотел бы отметить отсутствие причинно-следственных связей между тем, что он хочет получить, и смелым поступком его друзей. Как, взрывая опоры ЛЭП, можно добиться каких бы то ни было позитивных результатов — не говоря уже о возвращении Крыма Украине?

На какое-то время Крым был погружен во тьму, его жители — русские, крымские татары и все остальные — столкнулись с существенными неудобствами и материальными потерями. Расположит ли их это решительно выступить за возвращение полуострова Украине? Ну попробуйте представить себе зеркальную ситуацию — какие-то смелые московские партизаны обесточивают Киев. Расположит ли это киевлян осознать свои сепаратистские заблуждения и вернуться под скипетр Москвы? Или, напротив, только озлобит людей? Если вас самих такая диверсия только разозлит, почему вы ожидаете принципиально иной реакции от других людей? Стремление причинить существенные неудобства населению Крыма является проявлением ненависти не к Путину (Путин никак не пострадал) не к Российской Федерации как к государству, а именно к населению Крыма. Крымчане получили ясное, убедительное послание — патриоты Украины их ненавидят и стремятся причинить им все зло, которое только смогут.

Второе послание, которое идет вместе с первым — украинское государство пришло в такой упадок, что не может контролировать действия патриотов. В любой другой стране любая группа частных лиц, которая станет взрывать на территории этой страны ЛЭП, не сможет ставить властям никаких условий — она будет немедленно положена лицом в землю с руками за спиной. А потом их отправят в тюрьму. Государство — это, как минимум, монополия на насилие. Власть — этот ровно тот институт, без приказа которого ничего нельзя взрывать и никому нельзя наносить ущерба. Если группа активистов может пойти и взорвать ЛЭП просто потому, что они сочли это правильным, это означает отсутствие реальной власти. При любой власти Мустафа Джемилев уже находился бы под стражей — независимо от того, одобряла бы эта власть обесточивание Крыма как таковое, просто потому, что власть — это монополия на насилие.

Таким образом патриоты во главе с Джемилевым выпустили ясное послание — во-первых, они так ненавидят население Крыма, что готовы ударить и по населению Херсонской Области, создать опасность аварий на атомных электростанциях, лишить страну дохода от продажи электроэнергии и вообще нанести Украине явный и немалый ущерб, лишь бы насолить крымчанам. Во-вторых (и это даже важнее) — центральные власти в Киеве настолько исчезающе слабы, что не могут их контролировать.

Как на это будут реагировать жители Крыма? Естественно, крепко прижимаясь к России в поисках защиты и покровительства. Но проблема не только в Крыме. «У нас любая группа патриотов может взрывать ЛЭП и ничего им за это не будет» - это послание для всей Украины и для всего мира. Заключать договоры, давать кредиты, допускать безвизовый режим можно только при наличии государства, которое способно контролировать ситуацию. Которое может наказывать за попытки срыва договоров и разворовывания кредитов. Если вы договорились с государством о, скажем, поставках кабачков, а потом оказалось, что любая группа активистов может эти поставки в любой момент сорвать — вы предпочтете договариваться с другим государством.

Нельзя сказать, что этого совсем никто не понимает — все же уголовные дела по фактам подрыва ЛЭП были возбуждены. Будем надеяться, что из этого что-то выйдет.

Но довольно много комментаторов в социальных сетях (далеко не все украинцы, надо отметить) выражают подрыву свое горячее одобрение. За этим могут стоять довольно разные мотивы. Панический страх показаться недостаточно патриотичным — когда люди бегут, даже если никто не гонится за ними, и непрестанно кричат «ура», когда никто их к этому и не принуждает. Но многие высказывают крымчанам упреки в предательстве и хотят отмстить им за него. Эти упреки могут быть абсурдны с точки зрения логики — но эмоционально понятны. Многие украинские граждане поверили в европейскую мечту, очень сильно в нее вложились, и материально, и эмоционально, убивали и умирали за нее — а жители Крыма сказали «нет, спасибо». Потом оказалось, что европейская мечта и не думает сбываться. Гнев, горечь и обида, вызванные тем, что мечта рухнула, ищут выхода — и находят. «А зато мы крымских без света оставили». Люди при этом могут считать, что они правы — любые участники конфликта считают, что они правы, на свете нет ничего дешевле сознания своей моральной правоты — но это ничего не меняет на практике. Патриоты выставляют себя людьми неукротимо враждебными — причем именно к населению, а не к режиму, а государство — неспособным контролировать ситуацию. Это не может принести Украине ничего, кроме вреда.

В этой ситуации можно вести себя, как обиженные 15-летние подростки. А можно — как взрослые люди. Которые оценивают реальные последствия своих действий, и, если чего-то хотят добиться, то трезво представляют себе, как именно.

Сергей Худиев, православный публицист, радиоведущий, специально для сообщества Олеся Бузины.