На днях директор «Мыс­тецького Арсенала» Наталья Заболотная взяла в руки кисточку и накануне выставки, которую должны были посетить первые лица страны, замазала черной краской работу художника Владимира Кузнецова «Колиивщина. Страшный суд», намекающую, что на благословенной Украине не все благополучно.

В галерее «Мистецький Арсенал» уничтожили работу украинского художника Владимира Кузнецова «Колиивщина: Страшный Суд». Полотно размером 6 на 11 метров замазали черной краской.

Скандал! Да, в Лувре такое невозможно! Но во всем этом символики даже больше, чем кажется. Это ведь не просто выплеснувшийся на стену страх чиновницы за то, что ее уволят. Это еще и полная «десакрализация» власти как таковой! Вдумайтесь: директор главного выставочного зала страны — гламурная блондинка, являющаяся частью государственного истеблишмента,  — вынуждена пачкаться в краске лично! Вот до чего дожили! Директору даже некому отдать соответствующий приказ. То есть, на самом деле, новые крепостные есть — всякие там Оксаны и Яремы. Но никто из них не захотел пачкаться в этой истории: вы, дорогая Наталья Пилиповна, наша пани, вот и выкручивайтесь! Такая, по-видимому, сложилась обстановка внутри твердыни «Арсенала» накануне той страшной ночи, когда директриса была вынуждена создавать на стене вместо «Колиивщины» копию совсем другой картины — «Черного квадрата» Малевича. А тихонько, как любят у нас, вынести работу Кузнецова из зала тоже оказалось невозможно, как нельзя вынести из реальности и Украину. Ведь написана была «Колиивщина» прямо на стене «Арсенала»!

Директорский нервный срыв подарил родине шевченковских гайдамак нового художника. Не случись его, я бы даже не узнал, что у нас появились такие замечательные мастера, как Владимир Кузнецов и Василий Цаголов, работу которого, «Коктейль Молотова», тоже удалили со злополучной выставки. Вы спросите, на чьей я стороне? Отвечу: на стороне правды. Очень жаль, что на третьем десятке лет независимости верхи так боятся новой колиивщины, а низы только колиивщиной и могут им грозить. Это означает, что общество наше больно. Эта болезнь — жажда самоуничтожения. Ведь все взорвать, как и все запретить просто невозможно.